Я-то помню -- я описал это в эпилоге к "Шестидесятой параллели" -- и сияющую счастьем демонстрацию не демонстрацию (для демонстрации чересчур мало чинности), толпу не толпу (для толпы слишком много умных лиц, великолепных улыбок, гордой радости) студентов-физиков Ленинградского университета. Студенты несли наспех изготовленные, от всей души написанные плакаты. На одном из них: "Гагарин -- в космосе!", на другом: "Все там будем!" -- и для этого дня нельзя было придумать более дерзкого, более юного, более жизнелюбивого лозунга.
Я помню -- и это тоже описано -- Александровскую колонну, покрытую надписями в честь Гагарина до такой высоты, что ума было нельзя приложить: кто и как туда мог забраться? Но все только мирно покачивали головами, даже милиция. "Вот эти нарушили так нарушили, товарищ старший лейтенант, а?!" -- проговорил не без задней мысли невидный, конопатенький милиционер у подножия колонны, и старший лейтенант очень разумно ответил ему: "Сегодня пусть, товарищ Круглов! Сегодня Гагарин уж до того нарушил -- на все века..."
А ни мама, ни папа как-то не помнят особенно этот день, хотя им было уже 8 и 9 лет.
И даже тётя не помнит, хотя жили они на Садовой всего в километре от Дворцовой площади.
А сейчас я даже не знаю что такого должно случиться, чтобы вызвать такие эмоции.
Ну разве что сборная России по футболу выиграет чемпионат мира. По футболу. В футбол.
